Мы начинаем с дурацкого вопроса: любим ли мы Бога, только повинуясь Ему, или мы также любим Его на словах, используя эмоциональный язык о Нём и по отношению к Нему? Чрезвычайно важный вопрос сегодня, который лежит в самой основе того, что мы называем христианским гедонизмом.
Один пастор недавно признался, что он не любит Бога или Христа эмоционально. Он сказал, что любит Бога или Христа, соблюдая Его заповеди. Послушание — это любовь, утверждает он, часто возвращаясь к стиху:
Это любовь, чтобы мы поступали по заповедям Его
(2 Иоанна 6)
Или к стиху:
Ибо это любовь Божия, чтобы мы соблюдали заповеди Его
1 Иоанна 5:3
В своей жизни я знал многих других христиан, у которых, похоже, нет места эмоциональному или привязчивому выражению Бога. Им нравится относиться к Нему просто в аналогичных категориях послушания. Полезно ли это для здоровья? Насколько важно развивать язык привязанности к Богу как к самому Богу? И что бы вы сказали тем, кому такой язык не подходит для их отношений с Богом, и кто всегда использует только этот язык послушания?
Итак, я слышу три вопроса.
1. Полезно ли относиться к Богу только в категориях послушания, но не привязанности? Ответ: нет, это нездорово. В лучшем случае это сбивает с толку, в худшем — смертельно опасно. Я вернусь к этому.
2. Насколько важно развивать язык привязанности к Богу? Ответ: это очень важно. Однако язык — это не главная проблема. Реальность привязанности наших сердец к Богу — это главная проблема. Язык чувств важен только потому, что важна реальность сердца.
3. Что бы вы сказали тем, кто испытывает неловкость из-за эмоционального языка в своих отношениях с Богом и использует только этот язык послушания? Я бы сказал:
Преодолейте свою неловкость из-за эмоционального языка, потому что Библия полна этого по отношению к человеку и Богу.
Вам неловко с Библией. Это ваша проблема. И я бы сказал, если ваше сердце действительно эмоционально мертво по отношению к Богу, покайтесь и взывайте к жизни.
Запутались или умерли?
Теперь нам нужно быть осторожными с нашими словами, потому что, возможно, этот пастор не отрицает, что у него есть настоящие и сильные привязанности к Богу; возможно, он просто отрицает, что ему следует называть их любовью. Любовь к Богу, по его словам, это нечто другое, а именно, любовь — это послушание. Итак, если это то, что он говорит, тогда он может быть хорошим христианином и просто запутаться в Библии. Другими словами, его сердце, возможно, и право, но он называет вещи небиблейскими способами и, вероятно, в процессе сбивает с толку своих людей.
С другой стороны — это ещё страшнее — может оказаться, что у него действительно нет никакой привязанности к Богу, и в этом случае ему нужно родиться свыше. Если в нём нет даже горчичного зернышка восторга перед Богом, благодарности Богу, надежды на Бога, удовлетворения Богом, стремления к Богу — если в его сердце нет ни одной из этих эмоций по отношению к Богу и Христу, он не христианин. Итак, позвольте мне попытаться обратиться к обоим этим типам людей одновременно.
Первый тип — это христианин, который сбит с толку теми чувствами, которые он искренне испытывает к Богу, и просто не знает, называть ли их любовью или нет. И второй — это человек, который считает себя христианином, когда в его сердце вообще нет эмоций по отношению к Богу и Христу; он просто эмоционально мёртв по отношению к Богу.
Привязанности в христианской жизни
Итак, вот главное, что нужно сказать о путанице, связанной с утверждением о любви к Богу послушанием, но не сердечными привязанностями: это всё равно что утверждать, что любишь фрукты, но отрицаешь яблоки. Я говорил это так много раз. Утверждать послушание и отрицать привязанности — всё равно что утверждать фрукты и отрицать яблоки, потому что послушание означает делать то, что повелевает Бог, а Бог повелевает привязанностями. Это сбивает с толку, это противоречиво так говорить: «Я повинуюсь Богу, но у меня нет ни одной из привязанностей, которые Бог повелевает мне иметь». Это просто действительно сбивает с толку и противоречиво.
1. Бог повелевает привязанностями.
Например, в псалме 36:4 говорится: «Радуйся в Господе». Так вот, это заповедь. Итак, пастор, который говорит, что он послушен Божьим заповедям, был бы послушен заповеди радоваться в Господе. Так вот, он может и не называть это любовью — хотя я думаю, что ему следовало бы, но он может и не называть. (И через минуту я покажу, почему я думаю, что он должен.) Это не смертельная проблема. Запутаться в словах — не смертельная проблема. Отсутствие какой-либо радости в Господе — вот смертельная проблема.
Но на данный момент, называет ли он наслаждение Господом любовью или нет, ему заповедано испытывать наслаждение. И это просто сбивает с толку и противоречит утверждению, что он повинуется Богу, но не соотносится с Богом своими эмоциями, потому что эти эмоции заповеданы. И если у него их нет, он не подчиняется заповеди. Мы можем добавить к псалму заповедь из псалма 31:11: «Радуйтесь в Господе». И ещё одну: «Радуйтесь в Господе» (Филиппийцам 3:1). И многие другие.
2. Благочестивые образцовые чувства.
Не только заповедуется привязанность к Богу, но и такое чувство в сердце преподносится нам в качестве примера — не просто заповеди, а именно примера — того, как благочестивые люди относятся к Богу. Например:
Я пойду к алтарю Божьему, к Богу моей великой радости
Псалтирь 42:4
Или стих:
Душа моя жаждет, да, изнемогает по дворам Господним; сердце мое и плоть поют от радости Богу живому
Псалтирь 83:2
Или эти библейские стихи:
Боже, Ты – Бог мой, Тебя я ищу. Душа моя жаждет Тебя, плоть моя по Тебе томится…
…потому что Твоя милость лучше жизни.
Словно лучшими яствами душа моя насыщается,
и уста Тебя славят радостно,
когда вспоминаю Тебя на ложе своем
и думаю в часы ночные о Тебе.
(Псалтирь 62:2,4,6-7)
3. Мы должны молиться о привязанности.
И не только любовь к Богу заповедуется и приводится в качестве примеров того, как благочестивые люди относятся к Богу, но и нас учат молиться об этих чувствах. Это то, что мы должны делать, если у нас их нет.
Насыщай нас по утрам милостью Своей,
чтобы мы радовались и веселились все наши дни.
(Псалтирь 89:14)
Это мольба к Богу о том, чтобы Он даровал нам привязанность к Нему, которую мы должны испытывать и которой, возможно, в данный момент у нас нет.
И вдобавок ко всему этому Иисус предостерегает от внешнего послушания, когда сердце ничего не чувствует.
«Этот народ чтит Меня губами,
но сердца их далеки от Меня.
Они поклоняются Мне впустую/ напрасно,
и их учение состоит из человеческих предписаний».
Матфея 15:8-9
«Напрасно» — это ужасное, кошмарное заявление. Без сердца наше внешнее послушание — ничто.
Итак, я прихожу к выводу, что сбивает с толку и противоречит утверждению, что вы повинуетесь Божьим заповедям, но что вы не стремитесь к той самой привязанности к Богу, которую Он заповедал.
Любовь, достойная Христа
Теперь, последнее. Почему мы должны использовать слово «любовь» для обозначения этих чувств к Богу? Я не говорю, что любовь к Богу — это только чувства. Библия говорит о любви в очень широком смысле. Но я говорю, что любовь к Богу не меньше, чем привязанность к Богу. Итак, почему я должен это говорить? И я приведу только одну причину:
Кто любит своего отца или мать больше, чем Меня, тот недостоин Меня, и кто любит сына или дочь больше, чем Меня, тот недостоин Меня
Матфея 10:37.
Итак, в этом предложении любовь к Иисусу не может означать послушание заповедям Иисуса, потому что Он сравнивает любовь к Иисусу с любовью к нашим детям.
Тот, кто любит сына или дочь больше, чем Меня, недостоин Меня.
Любовь к нашим детям не означает послушания нашим детям. Итак, суть в том, что мы должны любить Иисуса такой же любовью, какую мы испытываем к нашим самым дорогим членам семьи, — только в большей степени, — и это эмоциональная любовь.
Итак, я надеюсь, что пастор, который сказал: «Я люблю Бога, соблюдая Его заповеди, а не своими привязанностями», поймёт, что Бог повелевает нам испытывать привязанность к Нему. И я надеюсь, что это просто путаница в формулировках, а не случай реального омертвения сердца.
Джон Пайпер
