Издержки разбавленного христианства
Это был воодушевляющий упрёк в середине проповеди — из тех, что заставляют вас выпрямиться на своей скамье.
«Иисус, став совершенным, — продолжал проповедник, — стал источником вечного спасения для всех, кто повинуется Ему. И этот Иисус был назначен Богом первосвященником по чину Мелхиседека…»
Прихожане не скрывают недоумения на лицах. Он делает паузу.
Мелхиз… кто? Их сонные лица выражали удивление.
Чин Мелхиседека…
…Царь Салима… Царь праведности?
…Священник Всевышнего, который благословляет Аврама?
…В чьём роду Мессия будет вечно служить священником?
Может быть, если бы он сказал: «Орден Феникса» (пятый из серии фильмов о Гарри Поттере – прим. перев.), кто-то, возможно, вспомнил бы, но Мелкитсадек мало кому знаком.
Проповедник отрывается от своей рукописи, обходит свою кафедру и смотрит людям в глаза:
Мы могли бы говорить об этом еще больше, но вам трудно это объяснить, потому что вы обленились и сделались неспособны слушать. Судя по времени, вам следует уже быть учителями, но пока что вы сами нуждаетесь в учителях, которые бы учили вас основным истинам Божьего слова. Вам опять нужно питаться молоком, а не твердой пищей. А всякий, кто питается молоком, – все еще младенец, и плохо знает, что такое праведность. Твердая же пища – для людей зрелых, чувства которых опытом приучены различать, где добро, а где зло.
(Евреям 5:11-14)
Эти взрослые мужчины и женщины, которые уже некоторое время являются христианами, хорошо начинали (Евреям 10:32-34), но до сих пор нуждались в доктринальном молоке, а не в твёрдой пище. Хотя к настоящему времени они должны были бы чётко понимать, как христианин должен читать Ветхий Завет, их тупой слух (буквально «вялый») сделал их вечными учениками, посещающими одни и те же курсы снова и снова. Автор Послания к Евреям ожидал, что они раскроют мессианские сокровища, указывающие на Иисуса в глубинах Слова Божьего; вместо этого они всё ещё топтались на поверхности.
Верующие-старые мехи
Разве такие тексты, как Послание к Евреям 5:11-14, не подтверждают на все времена тщательное изучение Слова Божьего, сердечную приверженность всему совету Божьему, радостное послушание полноте его учения? Если особенности загадочной фигуры в 14-й главе Бытие и псалме 109 — той, которую многие сегодня могут счесть неясной или неуместной, — имеют место в сознании христиан, то насколько более заметные моменты?
И всё же, сколько домашних групп, воскресных школ или изучающих Библию курсов по всему западному миру сегодня знают много (если вообще знают) о псалме 109:4 и священническом чине Мелхиседека? О его значении по сравнению со священством Аарона? Однако вопрос становится особенно острым, когда мы спрашиваем: сколько людей хотят об этом знать? Сколько из нас из-за непослушания и косности становятся духовно глухими?
Некоторые современные умы, похоже, считают незнание тонкостей христианской мысли и доктрины христианской добродетелью. Особенности христианской догмы, которые они считают полезными только для того, чтобы разрушить, раздуть или сделать человека бесполезным в этом мире. Семинарии, по их мнению, лучше называть кладбищами, поскольку высшее образование — это место, где страсть и любовь умирают.
Божья истина — эта упрямая и непреходящая реальность, которая переживёт звёзды, — пережила тяжёлые времена. Они не хотят проводить нежелательные линии, и более того, они считают, что это очень благотворительная и прекрасная вещь в мире. Они, кажется, очень гордятся своей неконфессиональной, недоктринальной, неконфликтной и не вызывающей разногласий верой. Это, говорят они, и есть христианство во всей его красе. Смерть, кричат они, кружению по кругу в бесконечных спорах о текстах и теологическом жаргоне. Вернёмся к тому, что дал нам Иисус: к религии любви.
Уже существует так много борьбы; они проповедуют единство. Повсюду они видят горечь и ярость; почему они должны спорить? Самое разумное, что можно сделать в мире противоречивых мнений, особенно о религии, — это выбросить за борт особенности христианской интерпретации, а в некоторых случаях и саму религию.
Любители-первоклашки
«Увлечённые воображаемой щедростью и милосердием, — писал Дж. К. Райл в 1877 году, — они думают, что все правы и никто не ошибается, каждый священник здоров, и ни один не болен, все будут спасены, и никто не погибнет. Их религия состоит из негативов; и единственное положительное в них — это то, что они не любят чёткости и считают все крайние, решительные и позитивные взгляды очень вредными и очень неправильными!».
Что это значит, что Бог предопределяет ко спасению, что Христос — единственный путь, что вы должны родиться свыше, что делами закона никто не будет оправдан, что Божий замысел влечёт за собой различия между мужчинами и женщинами — кажутся такими незначительными с их высокого места. Они смутно слышат, как оппонент щебечет о конкретных взглядах, но какое им до этого дело? Католики, протестанты, «духовные, но не религиозные» — в конце концов, они не видят ничего особенного. Разные оттенки серого, как они могли бы это назвать.
Первоклашки любят доктринальное молоко. Их расплывчатое вероучение любви уводит их от споров, от кропотливого изучения, от любви к Богу «всем своим умом», от таких банальностей, как чин Мелхиседека, да и от самой Библии, за исключением одного-двух любимых стихов. И некоторые считают это более похожим на Христа, потому что лучше способствует единству, или так думают, чем религия, наполненная доктринальными деталями.
Христианство хорошего настроения
Христианское учение действительно разделяет. Оно отделяет самодельную религию от небесной, все другие Евангелия от истинного, гордых от смирённых, ложных от истинных, козлов от овец, нездоровых от здоровых, преходящее от вечного, учения демонов и учения Христа.
Христиане должны быть верийцами, любителями Слова Божьего, любителями твёрдой пищи. То, что верно для благородного еврея, было верно и для благородного христианина на протяжении всей истории:
Они приняли слово со всем рвением, ежедневно исследуя Священные Писания, чтобы убедиться, так ли это
(Деяния 17:11).
Но как насчёт нашего единства? Это драгоценный, «хороший и приятный» (Псалтирь 132:1) дар свыше, не основанный на смутном спиритуализме или хороших вибрациях; настоящее единство не стремится обнаружить, как мало можно верить. Нет, мы принимаем, учим и любим весь совет Божий. Любовь к другим питается доктринальной пищей; по Библии, всей Библии — без сокращений или извинений. Как мы исповедуем: «Наша цель — поощрять искреннюю приверженность Библии, полноте её истины и славе её Автора». Одно это «укрепляет святых на ветрах смятения и укрепляет церковь в её миссии противостоять великим системам ложной религии и секуляризма».
Мы можем не соглашаться друг с другом по каждому пункту; некоторые различия будут отделять некоторых из нас от деталей еженедельного общения. Но даже тогда, как Церкви, наше превосходящее единство во Христе делает наше единство сильнее, чем оно когда-либо могло быть в неправде, заблуждении и апатии, в стремлении к наименьшему общему знаменателю, вместо того чтобы обратить наши души к Слову Божьему как высшему, а затем найти, кто наши собратья.
Требование времени
Нашим душам нужно больше, чем немного правды, света, веры. Наши души нуждаются в пище из чистого мяса и священного картофеля, чтобы подготовить нас к жизненным невзгодам. Теологический минимализм, основанный на молоке и воде, может поддерживать младенцев, но ненадолго.
«Мы должны проникнуть в сознание этих людей широких взглядов, и потребовать чёткого ответа на некоторые простые вопросы. Мы должны попросить их возложить руки на свои сердца и сказать нам, утешают ли их любимые мнения в день болезни, в час смерти, у постели умирающих родителей, у могилы любимой жены или ребёнка. Мы должны спросить их, даёт ли им покой в такие времена смутная серьёзность, без определённой доктрины» Райл.
А наших соседей, коллег и членов семьи нужно встречать с весомыми истинами, широкими убеждениями и живой верой в живого Спасителя. Всё это даёт нам повод улыбаться, а не хмуриться.
То, что Райл называет «духовным дальтонизмом», «воображаемой щедростью», «бескостным, нервозным, медузообразным состоянием души», «чумой, которая ходит во тьме… разрушением, убивающим в полдень», не может быть религией, перевернувшей мир с ног на голову.
«Запомни, что я говорю. Если вы хотите творить добро в эти времена, вы должны отбросить нерешительность и принять чёткую, конкретную доктринальную религию. …Победы христианства, где бы они ни были одержаны, были одержаны благодаря чёткой доктринальной теологии; путём прямого рассказа людям о заместительной смерти и жертве Христа; показывая им Христа на кресте и Его драгоценную кровь; обучая их оправданию верой и призывая их верить в распятого Спасителя; проповедуя гибель от греха, искупление Христом, возрождение Духом; поднимая медного змея; говоря людям смотреть и жить — верить, каяться и обращаться».
Дерзай же, христианин, иметь определённые убеждения в этом мире. Сатана и его демоны их имеют. Мир конкретен в своём кредо. Лжеучителя дерзки в своей вере. Те, кто пытается разрушить реальность Бога, твёрдо убеждены в этом. Разве мы не будем такими?
И в таком мужестве мы окажемся не одни, а в окружении настоящих товарищей, с которыми мы тогда вкусим истинное единение.
Грег Морс
