Дух христианской молитвы
Он помогает душе приблизиться с уверенностью, но в то же время с почтением; с сыновним страхом, но в то же время с ободренной верой; с рвением и настойчивостью, но в то же время со смиренной покорностью; с живой надеждой, но в то же время с самоотречением.
Дэвид Кларксон (1622–1686)
Представьте себе Эсфирь. Она стоит у двери во внутренний двор царя. Она не была приглашена в его присутствие. Она колеблется, зная, какой роковой шаг ей предстоит сделать.
Она может носить королевские одежды как персидская царица, но она гораздо более ценное имущество, чем любимая жена. Фактически, сами обстоятельства её восхождения во дворец были предназначены для того, чтобы поставить цариц и всех женщин в империи на место.
Её предшественница отказалась от приглашения царя, когда тот пожелал продемонстрировать её красоту на царском пиру. В ответ царь низложил свою царицу и начал поиски новой по всей империи. Эсфирь, осиротевшая еврейка под опекой своего дяди Мордехая, «выиграла» конкурс. Она может быть царицей, но она далеко не его ровня — и даже не его единственная женщина.
Эсфирь теперь стоит на распутье между одной вероятной смертью и другой. Царь был обманут, чтобы издать необратимый указ против евреев, не зная, что его новая царица — еврейка. Её дядя умолял её помочь своему народу и предупреждает, что она тоже может умереть, если указ останется в силе.
В то же время, смерть может ждать, если она приблизится к царю незваной. Всем известно, что царский указ предусматривает:
Если какой-либо мужчина или женщина придет к царю во внутренний двор без вызова, для него существует только один закон — быть преданным смерти.
То есть, за одним исключением. Незваные гости будут считаться мертвыми по прибытии, «кроме того, к кому царь протянет золотой скипетр, чтобы он жил» (Есфирь 4:11).
Хотя Эсфирь сомневается, что сейчас она может оказаться в его милости («А я вот уже тридцать дней не звана к царю», стих 11), она принимает риск и протягивает руку к двери, зная, как она сказала своему дяде: «Если погибнуть, то погибну» (стих 17).
Она входит.
Золотой скипетр Бога
Сегодня, около 2 500 лет спустя, мы всё ещё празднуем мужество Эсфири. Столкнувшись с такой неопределённостью и возможной смертью с двух сторон, она предприняла действия, которые могли бы спасти других, вместо того, чтобы пассивно ждать своей собственной участи.
Но заметьте: христиане не стоят в незваном, неопределённом месте Эсфири, когда мы осмеливаемся приблизиться к внутреннему двору небес. Несмотря на то, что величие нашего Царя намного превосходит персидского «царя царей» на 127 провинций от Индии до Эфиопии, мы приближаемся к Его престолу, чтобы обратиться с нашими просьбами с ошеломляющей уверенностью.
Эсфирь не ошибалась, действуя с осторожностью, однако мы приближаемся к гораздо более высокому престолу и делаем это с дерзновением, зная, что во Христе Бог небес уже протянул нам Свой золотой скипетр.
Приходите с благоговением
Христианская молитва вызывает поразительное сочетание высочайшего благоговения с глубочайшей уверенностью.
Во-первых, благоговение — и не что иное, как благоговение — подобает нашему приближению к самому престолу небесному, обители Бога Всемогущего, всевидящего, всеправедного и всемогущего.
«Нам необходимо восстановить равновесие Святого Духа, целостного Христа и полноценного общения».
Что касается этого персидского правителя, так называемого «царя царей», то «богатство его царской славы, блеск и пышность его величия» были столь велики, что он мог демонстрировать их в течение 180 дней (Есфирь 1:4). Известный в истории как Ксеркс Великий, его величие намного затмило величие Давида и Соломона, и даже Навуходоносора и Кира. Он был самым богатым и могущественным человеком из ныне живущих, более чем кто-либо из живших к тому времени, превосходя не только своих сверстников, но и своих предшественников.
Поразмышляйте о таком царе, а затем сравните его славу со славой Бога Всемогущего. Величие, которое есть «великий Царь над всеми богами» (Псалом 93:3), на порядок больше, чем у любого персидского правителя. Бог Всемогущий заслуживает гораздо большего почтения при приближении. Можно было бы осмелиться приблизиться к Ксерксу, как это сделала Эсфирь, и надеяться заслужить его благосклонность. Не должны ли мы тогда подозревать страх и неуверенность в приближении к небесному престолу, которые затмят это?
Приходите со смелостью
Но во Христе, истинном Царе царей — и великом Первосвященнике — мы призваны приблизиться к престолу с уверенностью. В то время как Эсфирь шла к государю Персии с женской смелостью, все, кто во Христе, мужчины и женщины, иудеи и язычники, приближаются к Богу Всемогущему с уверенностью.
Посему да приступаем с дерзновением к престолу благодати, чтобы получить милость и обрести благодать для благовременной помощи.
(Евреям 4:16)
В Иисусе мы приходим не просто к небесному престолу с его непревзойдённой высотой и величием, но мы приходим к престолу благодати. Это действительно престол. Владыка всего мира и его истории восседает во всемогуществе. Его величие намного затмевает славу древней Персии, Греции и Рима и всю человеческую славу, прошлую и настоящую, вместе взятую. И всё же автор Послания к Евреям призывает нас прийти к Нему.
Как же тогда мы, слабые и неадекватные, можем собрать достаточное почтение, чтобы приблизиться к такому высокопоставленному лицу? Мы не предоставлены сами себе, но у нас есть Помощник, которым является сам Бог. Согласно Томасу Бостону (1676–1732), Божий Святой Дух производит в нас «святое почтение к Богу, Которому мы молимся, которое необходимо в приемлемой молитве. Этим взглядом Он внушает нам священный страх и трепет перед величием».
И мы приходим к престолу благодати. Можем ли мы справедливо сомневаться в благосклонности Отца к Его собственному Сыну? Дерзновение/Смелость, с которым мы приходим, — это не уверенность в себе, наших заслугах, нашей ценности. Это уверенность в Иисусе, Его личности, Его сыновстве, Его принятии, Его священстве, Его заслугах, Его ценности. И здесь у нас также есть Помощник. Собственный Дух Бога, говорит Бостон, производит в нас эту святую уверенность:
«Это то, что делает молитву облегчением для обеспокоенного сердца, Дух, возбуждающий в нас святую уверенность в Боге как Отце».
Придите в Духе
Если вы спросите: «Как мне правильно достичь этого слияния? Разве не выше моих сил иметь и почтение, достойное Бога, и уверенность, достойную Христа?» Да, это выше наших сил. Вот почему Помощник, пребывающий в нас, так важен в молитве. Он помогает нам в наших немощах (Римлянам 8:26). Он производит в нас почтение, производит в нас смелость и продолжает производить в нас единство. И с такой помощью Джозеф Холл (1574–1656) настолько смел, что говорит:
Хорошие молитвы никогда не приходят домой со слезами. Я уверен, что получу либо то, что прошу, либо то, что должен просить.
Когда мы молимся, изо дня в день, мы опираемся на Духа, чтобы питать как святое благоговение, так и святую уверенность в наших сердцах. И с Его помощью мы стремимся держать перед собой всю историю всего Христа: Его самоопустошение в становлении человеком, Его самоуничижение в восхождении на крест, и Его силу и славу в воскресении из мёртвых и вознесении на небеса и восседании по правую руку от Бога.
Для полноты молитв нам нужен весь Христос во всей Его полноте: Бог-Творец и ближний. И нам нужна вся Его история: снисхождение в воплощении и кресте, и вознесение от могилы и до небес и до престола. Нам нужны Его величие и кротость, которые делают нас и благоговейными («Отче наш на небесах, да святится имя Твое…»), и уверенными («… во имя Иисуса молимся»).
Несомненно, наша человеческая жизнь и жизнь Церкви сложны. В нашей ограниченности и грехе мы часто подчёркиваем одну истину в ущерб другой. И в наших молитвенных комнатах, и в корпоративных прошениях мы склоняемся к дисбалансу — слишком небрежному или слишком робкому — и нуждаемся в восстановлении баланса Святого Духа, всего Христа и целостного общения. И поэтому на этом пути Бог управляет этим единением в нас, этой святой смесью благоговения перед Его величием и дерзновения в нашем Мессии.
То, что вы просите, или лучше
Так что же стало со смелым появлением Эсфирь?
Когда царь увидел царицу Эсфирь, стоящую во дворе, она приобрела благоволение в его глазах, и он протянул Эсфири золотой скипетр, который был в его руке. И подошла Эсфирь и коснулась конца скипетра. И сказал ей царь: что, царица Эсфирь? Какая просьба твоя? будет дано тебе, даже до половины моего царства.
(Есфирь 5:2–3)
Так и мы приходим и продолжаем приходить — ежедневно в молитве, еженедельно в совместном поклонении. Дух Божий даёт нам почтение с уверенностью, смирение с дерзновением, благоговение с дерзновением. В свете могущества Божьего мы приближаемся к Нему со святым страхом; в свете Его милости мы приходим с ожидающим восторгом.
Во Христе мы входим не только уверенными, что уже имеем милость Царя, но и знающими, что Царство нашего Отца намного превосходит все остальные. И нашему Отцу угодно отдать всё это, вместе со Христом, Его Церкви.
Зная свою ничтожность и Христово достоинство, мы не пресмыкаемся и не ленимся в присутствии Божьем. И мы не идём домой легкомысленными или плачущими. Во Христе мы получим то, что просим или то, что должны были просить. Спасибо, Святой Дух.
Дэвид Матис
