Как зависть развращает служение
У меня есть одна подруга на миссионерском поприще в бедной Монголии. Каждый раз, когда она входит в дом, хозяева радушны и вежливы. Они стараются изо всех сил, чтобы оказать ей честь, и внимательно слушают то, что она хочет сказать. Она часто находит их готовыми принять евангельскую весть, возможно, даже слишком готовыми — требуется время, чтобы понять, действительно ли они поняли и приняли Христа или просто были вежливы с важными гостями.
У меня есть ещё одна подруга, которая много лет служила в Париже в небольшой евангелической церкви. Палатки, нетерпеливые лица и скромное гостеприимство малонаселённого региона резко контрастируют с высококлассными квартирами, скучающими лицами в метро и шикарными проявлениями городской утончённости.
Когда каждая подруга описывает свой опыт, это именно то, чего я ожидала. Часто легче служить людям в таких странах, как Монголия, которые склонны считать вас своим социальным начальником. Но как вы служите тем, кто смотрит на вас свысока в таких местах, как Париж?
Полный решимости — и в рабстве
Помню, когда я была подростком, я приняла твёрдое решение на тот случай, если Бог призовёт меня на миссионерское поприще: я была бы счастлива работать в отдалённой деревне в Африке, переполненном детском доме в Индии или захолустном городке в Штатах. Но я бы никогда не стала работать среди богатых, красивых и утончённых людей. Другими словами, я счастлива идти «вниз» с Евангелием, но, Господь, никогда не заставляй меня идти «вверх». Не заставляй меня делиться Евангелием с людьми, которые доставляют мне дискомфорт своими внешними благословениями.
Подростком я этого не осознавала, но моё решение о том, куда Богу было позволено призывать меня, выявило тяжёлое ярмо на моей душе, которое я позже идентифицирую и назову: я была в рабстве у зависти.
Когда мне было за двадцать, Господь проделал надо мной множество операций, чтобы изгнать зависть из моих самых близких отношений с сёстрами и друзьями. Но только недавно, когда я начала сравнивать призвания двух моих подруг-миссионерок, каждая из которых распространяла евангельскую весть в двух совершенно разных контекстах, я поняла, что никогда всерьёз не задумывалась о том, как зависть может мешать служению в моей жизни.
Если завистливый характер когда-то заставлял меня уклоняться от идеи миссий в больших городах, влияет ли завистливый характер когда-либо на то, как я служу сейчас, как обычный член церкви в маленьком американском городке?
Грех неполноценных
Зависть существует потому, что существует неравенство. Мы живём в мире, созданном славным Отцом, Который окропил Своей славой всё творение и наполнил человеческие души особой частью этой славы. Из-за греха люди, которых Он сотворил, — это треснувшие зеркала, разгуливающие в футболках и джинсах, но мы всё ещё созданы по Его образу и подобию и обладаем ничтожными толиками Его славы.
К.С. Льюис заметил, что:
Жить в обществе возможных богов и богинь — это серьёзно. Помните, что самый скучный и самый неинтересный человек, с которым вы можете поговорить, однажды может оказаться существом, которому, если бы вы увидели его сейчас, у вас возникло бы сильное искушение поклоняться.
Это был мой точный опыт жизни среди людей. Я постоянно сталкиваюсь со славой. Я встречаю другую женщину, которая красива, или обаятельна, или умна, или богата, или имеет хорошие связи — и я просто обязана отреагировать. Слава требует отклика, даже мимолётная человеческая слава, которая является лишь слабым напоминанием о нашем происхождении.
Я могу отреагировать восхищением, желанием приблизиться и погреть руки на славе, или алчностью, негодованием и даже ненавистью. Последняя реакция называется завистью. Зависть — это бурлящее недовольство славой, которую Бог дарует другим людям. Это обида из-за неравенства, жгучее осознание того, что кто-то рядом превосходит вас в какой-то области жизни, которую вы особенно цените.
Обычно это поражает сверстников. Сёстры. Коллеги по работе. Две девочки —лучшие в своём классе. Два человека в одной и той же области знаний. Если дать волю зависти в наших сердцах, это может привести к разрыву отношений с самыми близкими нам людьми, а также к дальнейшим грехам, начиная от сплетен и заканчивая убийствами (Матфея 27:18; Бытие 4:1-16).
Но завистливое сердце может изменить форму истории вашей жизни другим, более тонким способом. Это может повлиять на то, где вы решите служить, с кем вы решите подружиться и насколько сильным, по вашему мнению, является Евангелие. Действительно, это может подорвать вашу эффективность в рассказывании людям о Христе.
Протягивайте руку вверх, а не только вниз
Что, если мы станем настолько близорукими, что заимствованная слава человека затмит наше видение и стремление к изначальному источнику славы? Есть причина, по которой так много посланий Нового Завета содержат предостережения для ранней церкви о жадном стремлении к материальной славе.
Вы чего-то хотите, но не имеете, и поэтому убиваете. Вы чему-то завидуете, но не можете этого достичь, и поэтому вступаете в борьбу и враждуете. Но вы не имеете потому, что не просите; просите и не получаете, потому что просите из неправедных побуждений, желая употребить просимое на свои наслаждения.
(Иакова 4:2-3).
И Павел спрашивает:
ведь вы по-прежнему находитесь под властью старой греховной природы. Пока среди вас существуют зависть и споры, вы остаетесь прежними людьми и ведете себя так, как люди этого мира.
(1 Коринфянам 3:3).
Смысл этих предупреждений заключается в том, что, очевидно, только человеку свойственно зацикливаться на великолепии, которое мы видим своими глазами. Наши стремления к славе сильны. Но путать нашу врождённую потребность в самом Боге с сильным желанием видеть славу, распределяемую поровну между нами самими и нашими ближними, — это значит жить по плоти. Это подрывает нашу способность ходить по Духу и препятствует силе Евангелия.
Как мы можем любить наших соседей, когда мы слишком заняты осмотром их домов? Как мы можем сказать нашим друзьям, что Христос — это источник воды, текущей к вечной жизни, когда мы пускаем слюни при виде их профилей в Instagram, изобилующих идеально подобранными детскими нарядами и браками с способными мужчинами? Как мы можем перелезать через заборы, чтобы сообщить людям хорошие новости, когда эти заборы воздвигнуты не бедностью, а богатством?
Как душераздирающе, когда наша любовь достаточно велика, чтобы дать надежду тем, у кого меньше, чем у нас, но у нас нет любви к тем, у кого больше. Неужели Евангелие слишком мало для этих людей? Неужели это настолько незначительно в наших глазах, что размера зарплаты нашего соседа достаточно, чтобы скрыть это?
Даже среди братьев и сестёр
А как насчёт зависти внутри церкви? Мешает ли неравенство нашей способности любить друг друга и говорить правду друг другу в наших сообществах? Помните предупреждение Иакова:
Допустим, что на ваше собрание придет человек в богатой одежде и с золотым перстнем, и вслед за ним войдет другой, бедный и в грязной одежде. Если вы взглянете на человека в богатой одежде и скажете ему: «Проходи, пожалуйста, садись здесь», а бедному скажете: «Постой там» или же: «Садись здесь, у моих ног», то не проявляете ли вы несправедливость, становясь судьями с дурными мыслями?
(Иакова 2:2-4).
Но для человека с таким завистливым сердцем, как у меня, иногда действует противоположный импульс. Я бы предпочла установить дистанцию между собой и человеком, который богаче меня, независимо от его внешней привлекательности, чем подкрадываться к нему за объедками. Любая из этих форм материализма — предпочтение богатых, потому что вы надеетесь извлечь выгоду из близости, или предпочтение бедных, потому что неравенство доставляет вам дискомфорт, — демонстрирует болезненную слепоту к Царству Божьему.
Вместо этого мы должны видеть в богатых и бедных одинаково человеческие души, нуждающиеся в освежении и наставлении. Чем дольше мы живём в этом мире, тем яснее видим Божью работу через дарение и принятие материальных благословений. Его планы снова и снова демонстрируют нам, что Он удовлетворяет все наши потребности и не имеет в виду ничего, кроме свободы от греха. Его суверенная забота учит нас вместе с Павлом, как смиряться и как изобиловать, как противостоять изобилию и как противостоять голоду — при этом благодаря и восхваляя Его (Филиппийцам 4:12).
Другими словами, нам нужно свыкнуться с мыслью, что Бог действует по Своему усмотрению, давая и забирая по Своей воле, и всегда во славу Свою и для нашего блага. Он призывает нас не только плакать с теми, кто плачет, но и радоваться с теми, кто радуется. Бог — Господь всех нас.
Взираю на славу
Есть только один способ научиться смотреть в лицо изобилию и голоду, изобилию и нужде одинаково со спокойствием, радостью и самозабвенной любовью. Мы наслаждаемся самим видом славы и нашими аппетитами. Во Христе мы больше не отрезаны от источника славы. Нам больше не нужно расстраиваться из-за производной славы, которой обладают маленькие короли и королевы, которых Он создал. Их слава — это всего лишь шёпот, созданный для того, чтобы привлечь наше внимание к громоподобному шуму Божьего благоволения к Его собственной славе.
С нашими жизнями, полными Его милости и благодати к нам, с нашими глазами, очарованными красотой и великолепием смирения и могущества Христа, нам больше не нужно оставаться завистливыми по дому нашей соседки или очарованными мужем нашей соседки. Неравенство не сглаживается в присутствии Бога, но оно беспокоит и отвлекает нас всё меньше и меньше. В Нём мы все богаты сверх наших самых смелых фантазий. В Его присутствии самый неприятный человек, которого мы когда-либо пытались полюбить, становится тварным и зависимым. Наши завистливые сердца, как только они насытятся этим Богом, вольны устремляться с Евангелием ввысь, а не только вниз.
Тилли Диллехей
